Жил был когда-то один филолог по имени Фима. И была у Фимы одна странная особенность - не выносил он долгого времяпрепровождения в закрытых помещениях. О нет, не подумайте ненароком, что Фима страдал клаустрофобией - у него просто было какое-то странное психологическое отклонение, выражающееся в начинающемся примерно через сорок две минуты минуты его физического пребывания в замкнутом пространстве и постепенно нарастающего странного озноба, который, если конечно, Фима не выходил из приютившего его помещения наружу, постепенно захватывал всё его существо и заставлял тело трястись от холода в сжимающих сердце и ум случайных посторонних наблюдателей неприличных конвульсиях. И при этом было неважно, какая температура воздуха реально была в пресловутом помещении - Фима замерзал в любом случае, и внешние погодные условия здесь роли, к сожалению, не играли. Несчастный филолог привык к своему странному феномену и уже почти смирился с ним, но, к счастью для себя он познакомился со своей будующей женой.
Конечно, знакомство с девушкой, а тем более с будущей супругой - это всегда всегда к счастью. С этим фактом не поспоришь, а тем более, если оппонентом в таком споре является та самая девушка - объект знакомства. А у Фимы других знакомых и не было совсем - он чужих людей очень стеснялся из-за своего странного отклонения. Поэтому, кстати, Фимина подруга очень быстро убедила его, что счастье уже здесь, рядом с ним. А была она простой студенткой психологии на третьем курсе и по совместительству проводила курсы медитации и аутотренинга. "Психология - это для себя. А деньги можно и на хобби заработать", - любила поговаривать она, крепко прижимая Фиму к груди.
И вот однажды пошли они с Фимой в сауну. И когда на сорок второй минуте Фима начал мерзнуть при температуре 93 градуса по Цельсию, а через час просто трястись от своего внутреннего холода, то молодая психолог поняла, что только в её силах помочь своему будущему супругу. Этим же вечером она провела Фиме быстрый психоанализ на кушетке в салоне и выяснила причину его заболевания: оказалось, что когда Фиме было всего несколько месяцев, то его отец писал диссертацию на тему "Кабельный обогрев и защита труб и трубопроводов от замерзания в условиях средней полосы России". Дело было в зимнем месяце феврале. При этом в доме отключили центральное отопление и все его обитатели очень мёрзли. В то время маленького Фиму примерно каждые сорок две минуты вытаскивали из кроватки и отогревали возле электрокамина. Но по возвращению в замкнутое пространство кровати Фима снова начинал мерзнуть, а занятый своей диссертацией отец обращал на него внимание и отогревал только через сорок две минуты - ведь каждый раз он циклично настраивал будильник, чтобы его звонок отрывал бы внимание от научного труда и напоминал о семейных обязанностях, возникших из-за лютого холода на улице, и как следствие этого - холодной температуры воздуха во всём доме.
Короче, вооружившись этой информацией, будущая жена Фимы поведала ему следующую истину : этот случай глубоко застрял в Фимином подсознании и постоянно заставляет мерзнуть его при любых внешних обстоятельствах, ассоциируя все окружающие помещения с замкнутым холодным пространством уже давно несуществующей детской кроватки из глубокого детства выросшего маленького мальчика Фимы, ставшего к тому времени очень большим мужчиной-филологом. Перейдя на шёпот, мудрая женщина рассказала Фиме, что она является одним из двух оставшихся на планете носителей древнего тайного знания внутреннего обогрева, который был разработан во времена Атлантиды очень далекими предками Зигмунда Фрейда как раз для таких случаев. Метод этот очень прост, не требует особой подготовки, но зато крайне продуктивен и действует безотказно. Главное - это поверить в себя и довериться своей будущей жене. Да, женщина всегда точно знает, что ей нужно сделать, чтобы удержать своего мужчину... После этого откровения легким ударом в область половой чакры юная леди - потомок древних атлантов и Фрейда - погрузила Фиму в особое состояние сознания, отключив на время самоидентификационный механизм филолога. Находясь как бы между сном, явью и состоянием сильного алкогольного опьянения, Фима ощущал нечто похожее на затянувшийся оргазм, но это не мешало ему трезво мыслить и практически на сто процентов объективно осознавать окружающую реальность, при этом не ассоциируясь с ней ни на йоту. "Ни хрена себе я попал", - думал Фима, разглядывая третьим глазом тонкие структуры своей подруги, - "ну и энергетический кокон... А фигура вроде-бы ничего... Только в талии аура какая-то слишком зеленоватая...". Его привел в себя завывающий приятный женский голос : "Перестань пялиться и слушай меня! Представь перед собой тёплый дом! Внутри него жарко и уютно! Там всегда работает центральное паровое отопление! И в каждой комнате включён электрический камин! Тебе хорошо и весело, приятно и легко! И так будет всегда, пока я с тобой!". Фима вдруг увидел перед собой трёхэтажный дом в английском стиле, над входом в который почему-то горел красный фонарь, а под ним красовалась яркая вывеска на английском : "Hotel". "Заходи же скорее внутрь!" - послышался снаружи голос его будущей жены. Фима робко переступил порог. Сразу же он почувствовал, как волны тепла прошлись по всему его телу ласковыми солнечными прекосновениями... Это было чудесно. Фима увидел перед собой широкое гостиничное лобби, посередине которого находилась стойка, за которой стоял портье. Как в полусне Фима подошел к нему и услышал за спиной какой-то знакомый женский голос : "Спроси у него, как называется это место. Имя узнай, имя!". "Чьё имя?", - тихонько подумал Фима. "Имя этого места, болван! Быстрее, у тебя мало времени!", - прокричал в ответ надрывный голос... И вдруг портье сам первый обратился к Фиме : "Обогрев хотел?", - спросил он с сильным американским акцентом. Его голос как бы звенел в голове у Фимы сам собой, в то время как губы портье застыли в немой вежливой западной улыбке. "Интересно, а что делает американец в Англии, да ещё в феврале?", - подумалось Фиме, но усилием воли он отогнал от себя эту бредовую мысль. "Обогрев хотел?", -повторил портье. "Хотел", - ответил Фима, - "спасибо...". "Обогрев хотел?", - снова повторил портье. "Чего это он? Странный какой-то", - пронеслось в сознании Фимы, - "сколько можно спрашивать одно и тоже...", - и тут же Фима почувствовал, что ему снова становиться холодно. Но тут в очередной раз на помощь ему пришёл сопровождающий его в этом странном путешествии милый женский голос извне : "Идиот! Это не вопрос, а название места. Надпись на входе помнишь?". "Hotel", -припомнил Фима. "Правильно, дурак", - продолжал голос, - "это `Hotel` - по английски `гостиница` - короче, `Отель` . А мистическое название его "Обогрев-Hotel". А теперь вали оттуда! Быстро, пока ещё не поздно!". "А чего это она мне тут указывает?", - злобно подумал Фима, но, несмотря на это, резко развернулся и побежал назад, к выходу из Обогрев-Отеля. И уже возле самого порога, наблюдая боковым зрением, как распадаются сзади него границы гостиничного лобби и меняются очертания всех находящихся в нём предметов, Фима в последний раз за этот день (или ночь) услышал в голове голос портье, на этот раз говорящий по-русски, но с тем же сильным американским акцентом. Oн довольно внятно сказал : "Пожалуйста, произносите название этого места только по-русски, слитно и с ударением на втором слоге!", - и после этого все закружилось, завертелось в голове у Фимы и он почувствовал, как в сознании снова завелись какие-то пьяные "вертолётики", стоявшие невостребованными в ангарах его ума уже очень давно... И снова его привёл в себя женский голос, принадлежащей его подруге : "Отель - произноси первое `О` как `А` - это же нормальный русский прононс с московским оттенком. Ты же всё-таки филолог, а не какая-нибудь старая деревенская бабка из волжского села, чтобы окать, как неотёсанная деревенщина". "Да чего же она от меня хочет, в конце-то концов", - депрессивно подумал Фима, но тут же спохватился и догадался, - "Ну конечно же! Не `Обогрев-Отель`, а `Обогрев-Атель`! Обогрев-Атель! Обогрев-атель, обогреватель! Блять, ну и казуистика! Ну и семантика!", - и Фима медленно открыл глаза. Он увидел тускло освящённую несколькими свечами комнату и заботливые глаза свой невесты. И почувствовал, как она лаского гладит его непокорные кудри, разметавшиеся по подушке. Он уже ничего не помнил из своего ментального путешествия и предшествующей ему беседы со своей будущей женой. Лишь в голове его ещё несколько дней после этого непонятного пробуждения почему-то назойливо гремело слово "Обогреватель", механично повторяущееся с переодичнстью в сорок две минуты. Но он не знал, что это мистическое название волшебного отеля, просто произнесённое в русской транскипции, слитно и с ударением на первом слоге второго слова. Как говориться - чтобы не всякий средний обыватель смог бы повторить или догадаться.
А потом, как в сказке, пролетело три года. Фима больше не мёрз. А по ночам, чувствуя невыносимую жару, он лишь крепче обнимал свою молодую жену, кототрая за прошедшие годы получила учёную степень по психологии, и лаского шептал ей : "обогреватель ты мой, обогреватель...", а она только загадочно улыбалась в ответ.
No comments:
Post a Comment